Жолт Немет: Большое спасибо, господин премьер-министр! Я же говорил, что невозможно предугадать, кто будет проповедовать – священник или политик, верно? Спасибо за одобрительную улыбку. А теперь перейдем к вопросам, дамы и господа! Я прошу наших докладчиков взять ручку, и я быстро зачитаю вопросы, а затем они смогут решить, на какие из них они хотят ответить. Вопросы, касающиеся венгров за границей. Как можно эффективнее вовлечь молодежь в жизнь национального сообщества? Что вы считаете самым большим достижением в деле венгров, проживающих за рубежом? Чем могут помочь друг другу молодые люди из Трансильвании и Венгрии? Это связано с первым вопросом. Что бы вы хотели сказать тем молодым людям, которые предпочли бы переехать на Запад? Спорт. По непонятной причине этот вопрос до сих пор не былзатронут. Как вы видите квалификацию на чемпионат мира 2026 года с точки зрения Венгрии? Европейский Союз. Как могут молодые люди в Венгрии сегодня создать семью в социальном плане и в плане безопасности, если государственные услуги зачастую недофинансируются? Сохраните ли вы строгость миграционной политики? Если бы вы заняли место Урсулы фон дер Ляйен на год, какими были бы ваши первые три действиядля спасения Европейского союза? Можем ли мы, оставаясь на почве демократии, с помощью законов и постановлений регулировать свободу слова, экстремистский, унизительный тон высказываний? Что для вас значит суверенная Венгрия в рамках Европейского союза? И, наконец, несколько более личных вопросов: по вашему мнению, Тушваньош – это скорее фестиваль или политическое событие? Кто является вашим кумиромдля подражания с личной или даже политической точки зрения? Какой у вас был значок в детском саду? Какая была ваша любимая игра в детстве? На этот вопрос может ответить и господин епископ. Какое ваше любимое мороженое? И больше ничего нет. «Я желаю, чтобы в 2026 году мы могли приветствовать вас в Тушваньоше в качестве премьер-министра Венгрии. Вы можете на нас рассчитывать!» — учитель из Трансильвании.
Ласло Тёкеш: Начну с личного признания. Я всегда искал возможность рассказать об этом как можно более широкой аудитории. Очень часто бывает, что я встречаюсь с кем-то в Венгрии или в Трансильвании, мы заводим разговор, и они интересуются, как мы живем в Венгрии, в Будапеште. Это заблуждение довольно широко распространено, что для меня прямо оскорбительно, и здесь я подхожу к одному из заданных вопросов, потому что я убежден на уровне религии, что «ты должен здесь и жить и умереть» [цитата из стиховорения Михая Вёрешмарти «Воззвание», ставшего «вторым гимном» Венгрии – примечание переводчика]. И в этом вопросе я не буду спорить с теми, кто любит релятивизировать этот вопрос: уезжать или оставаться? Я не имею ввиду сейчас крайние случаи, экстремальные случаи, например, когда нужно уехать из-за болезни или чего-то еще, но я бы провел референдум о том, оставаться нам или уезжать, потому что к нашему видению будущего относится и то, что мы должны знать, на кого мы можем рассчитывать, см. сегодняшний девиз, нынешний девиз, на кого мы можем рассчитывать, есть ли у нас достаточные резервы сил, говоря модным словом, человеческие ресурсы, и так далее. К сожалению, венгры в Трансильвании относятся к этому вопросу по-разному. Я помню, когда мы готовились к выборам в Европейский парламент, был такой вопрос, вопрос для взрослых, хотят ли они покинуть «страну-Трансильванию», свою родину, и сейчас я не могу точно процитировать вопрос, но суть была в этом. Около 75 процентов людей заявили, что не хотят уезжать из Трансильвании. Другой параллельный вопрос: где они видят будущее своих детей? В этом случае доля тех, кто заявил, что видит будущее своих детей здесь, уже была вдвое меньше Мы находимся здесь в состоянии раздвоения сознания. Я понимаю тех, кто уезжает, но если мы хотим жить, то мы должны сказать, что «ты должен здесь и жить и умереть», и в зависимости от этого формировать наше мышление, наше политическое мировоззрение, наше отношение ко всему, наше будущее. С этим необязательно соглашаться, но если мы не будем с убеждением воспитывать наших детей и учить любви к родине, преданности, привязанности к родине, то и они не будут относиться к этому серьезно. Давайте честно признаемся, что они и так не воспринимают это всерьез, но если мы не придадим этому вопросу должного значения, то они точно не будут воспринимать это всерьез. Поэтому я публично заявляю, что мы никогда не переезжали в Будапешт. Вероятно, путаница возникла из-за того, что я когда-то попал в Европейский парламент по списку партии «Фидес», и это было принято за мою репатриацию. Я – ярый сторонник того, чтобы оставаться на родине, в благородном смысле этого слова, и в связи с этим всех прошу не дезертировать. Если только есть возможность, оставайтесь здесь, тем более что на этот раз у меня есть разумные аргументы, потому что кто захочет уезжать в такой перевернутый, хаотичный, утративший веру западный мир, где перемены происходят во мгновение ока? Сегодня я уже не узнаю ту Америку, в которой мне еще десять, пятнадцать-двадцать лет назад вручали награды. Барак Обама, horribile dictu [страшно сказать – прим. пер.], в свое время даже приветствовал революцию в Темешваре [рум.: Тимишоаре – прим. пер.]. Но теперь это уже в далеком прошлом, и мы благодарим премьер-министра Виктора Орбана за то, что он в Америке улучшает наши котировки.
Жолт Немет: «Ты должен здесь и жить и умереть». Большое спасибо, господин епископ, за эту сентенцию. Господин премьер-министр!
[Виктор Орбан] Сначала я подкреплю личным опытом то, что сказал господин епископ. Я не буду вспоминать все детали той ночи и ее атмосферу, но тогда мы уже громко пели, и я узнал, что песня, которую господин епископ поет в таких случаях, называется «Почему ты склонилась перед чужим». И она как раз об этом. Мои вопросы.
Тушваньош – это политика или фестиваль? Преимущество Тушваньоша в том, что здесь все еще такое, как былодо современного мира, когда жизнь не была разделена на кусочки. Единое целое, круглое, как есть само по себе. В Тушваньоше нужно не умничать, а нужно жить и наслаждаться. Вот как я так думаю, поэтому и приезжаю сюда каждый год.
Могут ли современные венгерские молодые люди присоединиться к национальному сообществу? Хороший вопрос! Ведь есть два типа молодых людей. Одни думают об этом, другие – нет. Конечно, нам трудно думать головой тех, кто об этом думает, потому что мы не считаем это вопросом, а считаем это данностью. Бог так распорядился, мы родились венграми, мы принадлежим к этому сообществу, из этого вытекают определенные вещи. Есть задачи, обязанности, призвание, которые нужно выполнить. Мы не случайно родились венграми, а Бог каким-то загадочным образом так распорядился, и от этого нельзя уклоняться или убегать, а нужно принять это и стоять на своем, что бы ни было уготовано судьбой. Поэтому мы не задаемся вопросом, как я, будучи молодым человеком, могу присоединиться к национальному сообществу, потому что я сам и есть национальное сообщество. Но есть те, для кого это вопрос. И почему бы молодому человеку не ставить под вопрос что-либо? От самых глубоких вопросов веры до самых глубоких вопросов нации. Давайте не будем спорить о том, что молодежь имеет привилегию ставить под сомнение все, даже если она уже получила ответы на все вопросы, всегда будут возникать новые вопросы. Любой, у кого есть дети, точно знает это, мы принимаем это как естественное. Я думаю, сколько бы ты ни убегал, мой друг, в конце концов ты вернешься. Возможно, в 18-19 лет ты еще не знаешь этого, но в конце концов так и будет. И кроме того, все мы, оставшиеся дома или находящиеся дома, должны сделать одно: чтобы тебе, после того как ты убежал и передумал, было куда вернуться. Вот в чемнаша задача. И, действительно, есть куда вернуться. Итак, вопрос заключается в том, есть ли молодым людям куда вернуться после нескольких лет странствий, что, на мой взгляд, является понятным желанием каждого молодого человека, чтобы посмотреть мир, есть ли куда вернуться. Вот в чем вопрос. И мы над этим и работаем. И мы стараемся, чтобы в Трансильвании были венгры, чтобы венграм, уехавшим из Трансильвании было куда вернуться, чтобы и в Будапеште были венгры. Чтобы не усугублять проблему, я не буду сейчас продолжать рассуждения, а припомню один разговор. Я слушал лекцию великого философа в закрытом кругу, не публично. Это был великий человек, он всегда участвовал в гражданском, национальном сопротивлении, но был миролюбивым человеком. Может быть, ты еще помнишь Карачоня? Габора Карачоня. Габор Карачонь рассказал мне, что в шестидесятые годы ему, кажется, один единственный раз предоставилась возможность на более длительный срок приехать из Будапешта в Трансильванию. Затем он вернулся домой на поезде. Будапештский Вокзал Ньюгати [западный вокзал – прим. пер.]. Он сел на ступеньки вокзала, огляделся и сказал: «А я, вот, тут подумал, ну, а куда же делись отсюда венгры?» Поэтому мы должны работать над тем, чтобы в Венгрии тоже были венгры, и мы должны работать над тем, чтобы Венгрия стала лучшим местом для молодых людей с точки зрения личного стремления к жизни, поиска счастья, то есть они должны получить шанс. Не нужно им что-тодавать, потому что молодые люди не любят, когда им что-то дают, по крайней мере, мы были такими. Они любят, когда им дают шанс. Они не любят подарки, они не любят фальшивые вещи, они хотят реальных шансов, где они смогут проявить себя и добиться успеха. Поэтому я считаю – повторюсь – с точки зрения строительства нации прорывом то, что в Венгрии 18-летний человек может решить, если не сейчас, то позже, стать владельцем собственного жилья. Такого никогда не было ни в одной западноевропейской стране, а у нас теперь будет. Когда мы говорим о Венгрии, ориентированной на семью, мы на самом деле говорим о жизненном пути – в началекредит для рабочих, студенческий кредит, самостоятельное жилье, до 25 лет ты не платишь подоходный налог, если ты девушка или женщина и родила ребенка, то до 30 лет ты не платишь подоходный налог, а после этого начинает действовать система поддержки семьи. К 3-х процентному жилищному кредиту, к «Otthon Start» [старт-жилье], добавляется еще и «CSOK» [кредит семейного жилья], а затем идут налоговые льготы на детей, и это сопровождает каждого до конца жизни. Так что, когда мы говорим о Венгрии, ориентированной на семью, то политика правительства продумана до конца. Я не говорю, что она идеальна, но она продумана в соответствии с логикой того, как складывается жизнь человека, живущего в семье, и где государство, являющееся организационной силой национального сообщества, может оказать какую-то помощь.
Самое большое достижение здесь, за пределами Венгрии, – это детские сады, которые мне особенно дороги: как можно больше детских садов, где с детьми занимаются на венгерском языке.
Чемпионат мира по футболу. Мой принцип – никогда не останавливаться на достигнутом. Мы дважды играли в финале чемпионата мира. Я не говорю, что он ждет нас в 2026 году, я не настолько нетерпелив, но я считаю, что он должен состояться при моей жизни, и я твердо верю, что так оно и будет.
Если бы я был фон дер Ляйен, что, очевидно, было бы нелегко сделать, каковы были бы мои первые три действия? Первое: я бы немедленно принял решение и ушел в отставку. То, что не работает, не должно навязываться. Но если отнестись к этому вопросу серьезно, мне хватило бы и двух действий. Первое действие – это не что иное, как восстановить баланс между национальными полномочиями и полномочиями ЕС. Права, которые были отняты у государств, должны быть возвращены. И второе действие, которое будет ужасно сложной дипломатической операцией, – это начать строить Европу концентрических кругов, потому что в нынешнем виде она не выживет. Она дезинтегрируется, приходит в упадок, она разлагается, она трещит по швам, ее расширение нецелесообразно, мы не принимаем тех, кого следовало бы – сербов и других южных славян – мы принимаем тех, кого не стоило бы – например, украинцев – мы отпустили англичан, которых не следовало бы отпускать, и нужно каким-то образом все это соединить. Так что в нынешнем виде все это, определённо, плохо. По той причине, что мы не можем создать европейскую конструкцию, в которой все нации будут чувствовать себя одинаково комфортно, хорошо и счастливо. Мы не можем этого сделать. Поэтому мы должны сделать концентрические круги, и каждая нация должна решить, к какому кругу европейской конструкции она хочет присоединиться. Первый круг – это круг безопасности. Сюда могут вписаться даже турки, и даже украинцы. Включая энергетическую безопасность. Второй – круг свободного передвижения: единый внутренний рынок, или экономический Шенген. Третий – круг общего кошелька, у кого есть евро. И четвертый – круг конституционных институтов. Тот, кто хочет Соединенные Штаты Европы в малой форме, конституционный союз, «ever closer», все более тесный, должен идти туда. Но мы этого не хотим, мы не хотим принадлежать к этому кругу. Таким образомсоздание этой Европы концентрических кругов является единственным шансом спасти Европейский союз. Иначе он распадется, он дезинтегрируется, он будет привязан к внешним ориентирам, как британцы. Он не рухнет, как мы себе это представляем, что наступит момент, и он рухнет, но мы будем принимать решения, затем некоторые государства-члены не будут их выполнять, затем все больше и больше стран-членов не будут их выполнять. Так обстоят дела сейчас с миграцией. Мы первыми опрокинули стол, но немцы тоже не выполняют миграционный пакт, а также и поляки не выполняют его. Вот как все это происходит. Все больше и больше решений, все меньше и меньше их реализации, и все это окажется парализованным. Если мы хотим избежать этого и заставить всю конструкцию работать, то нам нужна европейская структура концентрических кругов.
Что такое суверенная Венгрия? Суверенная Венгрия означает, что мы живем так, как хотим, так, как нам нравится, по-венгерски. Это значит, что никто другой не может указывать нам, как жить. Никто не может указывать нам, с кем жить. Не может быть и речи о том, чтобы нам навязывали мигрантов. Если нам навязывают мигрантов, значит, мы не являемся суверенной страной. Мы сами решаем, как нам воспитывать своих детей. Если нам навязывают гендер, мы не являемся суверенной страной. И мы решаем, хотим ли мы воевать, если вообщехотим, и если – да, то с кем и когда. Нам не указывают извне, с кем мы должны воевать. Если это так, и сегодня на нас оказывается давление, то Венгрия не суверенна. Сегодня мы сами решаем, как нам обучать наших детей, не пускаем мигрантов, мы сами определяем, с кем нам жить, и не вступаем в войну, потому что не хотим этого. Сегодня Венгрия по-прежнему суверенная страна, но нам приходится бороться за это каждый день.
Я не знаю, как насчет значка детского сада, но недоброжелатели, очевидно, считают, что это сало. И те, кто меня знает, найдут в этом лишь небольшое преувеличение.
А что касается мороженого – пуншевое, конечно, потому что я уже в том возрасте, когда становишься романтиком и тоскуешь по старым вкусам.
И наконец, кумир, пример для подражания. В связи с этим я могу сказать, что я еще в самом начале пути, я еще не выбрал.
Большое спасибо за ваше внимание!
Жолт Немет: Большое спасибо! Это было здорово, мой друг. Дамы и господа, это было 34-е мероприятие большой сцены Тушваньоша. То, что касается великой стратегии, то мы услышали от премьер-министранемало великих вещей. А также это действительно выглядит стратегией стратегий. Я хотел бы повторить и выделить один момент. Возможно, самый важный вопрос для нашего будущего – это дать правильный ответ на взаимосвязь между нацией и христианством – индивидуально, общинно и национально. Большое спасибо за эти мысли, господин премьер-министр. Итак, дорогие друзья, до встречи с вами с 21 по 26 июля 2026 года! Отметьте эту дату в своих календарях, и тогда, как и предполагал господин премьер-министр, мы надеемся услышать мысли в начале нового правительственного цикла. Большое спасибо за внимание, приятного отдыха! Увидимся сегодня вечером на главной сцене, у нас в гостях будет певица Магди Ружа.
More news
